Термин «soft power» вроде бы совершенно привычный уже и понятный — вполне молод. Его ввел тридцать лет назад Джозеф Най, вполне еще живой, хоть и пожилой американский политолог.
Причем имел он в виду все-таки не силу, а власть. Но «мягкая власть» звучала по на русском не очень — и термин стал привычным нам сейчас «мягкой силой».
Это понятие сейчас во многом описывает политику государств на международной арене, но изначальное определение шире. Идея soft power — это кооптация, взаимодействие и привлечение, в отличие от традиционных способов действия властей — запугивание и заливание деньгами. Это важный момент, которые многие понимают неверно — «покупка» оппонентов это вовсе не мягкая, а вполне традиционная — жесткая сила.
Потому что человек (или политсила, или даже соседнее государство) может деньги взять, но принадлежность к той силе что их дала — вовсе не ощутить. Типа — мне платят, я лоялен. Перестали платить — досвиданья.
А вот мягкая сила и кооптация выглядит по-другому. Союзников не запугивают и не покупают с потрохами — им предлагают разделить ценности, получить свою часть ответственности и прибылей. Если брать аналогию в экономике — то традиционная власть это когда у тебя есть рабы или наемная рабочая сила, мягкая сила — это когда работник может рассчитывать на процент дохода через опцион или акции.
Теперь от теории к практике — что в современном мире можно наблюдать в качестве применения «мягкой силы»? Одним из классических примеров считается политика Великобритании в отношении стран Британского содружества, а также спонсирование образовательных проектов British Council. Благодаря этой политике постимперская Британия играет в мире гораздо большую роль, чем можно было бы ожидать от не самой большой страны на краю Европы.
Теперь контрпример — Россия. Несмотря на то что стартовые условия вроде бы похожие — тоже сравнительно мирно разошедшаяся с бывшими колониями империя, общее языковое пространство, вот это все.
Тем не менее, путинская власть не смогла успешно применить мягкую силу не на внешней, ни на внутренней политических аренах. Главной причиной этого провала было недоверие к демократическим процедурам, стремление ограничить круг принимающих решения «точно своими», а также уверенность в том что покупать надежнее чем убеждать.
В результате — сначала свернулась идея мягкой силы в отношении стран-соседей, и окончательный гвоздь в гроб этого направления забили события 2014-го и последующих годов. Аналогичным образом был свернут и проект внутренней кооптации во власть оппозиционеров — вместо этого им предлагается убраться из страны или сесть в тюрьму.
