Три десятка
Начал что-то писать про события тех трех августовских дней на таком пафосе, что перепугался, все стер и начал с чистого листа.
Мне было в тот год 16 лет. Еще были живы родители, да что там — даже из дедушек-бабушек были почти все. Я как раз перешел в новую школу в физмат-класс и был очень собой горд. Я был домашний книжный мальчик, меня легко было впечатлить.
Мы с моим другом как раз взяли бидоны и пошли «на источник», по дороге обсуждая происходящие в Москве события. Было какое-то тревожно-радостное возбуждение, происходящие события казались финальным поединком между прошлым и будущим, к тому же еще и выигранным в три дня с минимумом жертв. Как выяснилось — именно казались.
Вообще очень много казалось. Например, мне тогда казалось что поражение старых советских мастодонтов предопределено и логично. И что любому, кроме совсем уж забетонированных граждан можно объяснить эту логику и перетянуть на свою сторону.
Нет.
Да такой степени нет, что мой друг детства, тот самый с которым мы трепались и предвкушали новую жизнь, вытаскивая по склону эмалированные бидоны (пластиковых баклажек еще не знали) — перековался в настоящего советского человека. Разница в окружении, знаете ли. Я провел все это время в Харькове, а он половину из них работал в Москве. В конце-концов там он и поселился, думаю что это очень правильно, незачем себя мучать несоответствием окружения и мировоззрения .
Меня эти три десятка лет тоже изменили. Причины ровно те же — происходящее со мной и вокруг меня, моя среда общения и мои эмоции переплавили меня. Наверное тоже в гораздо большей степени чем это видно мне самому.
А еще — я рад что я прожил эту границу между старым и новым миром, сколь фальшивой бы она не казалось из дня сегодняшнего. Понять счастье хождения за водой с пластиковой баклагой может только тот кто таскал до того дребезжащий и неудобный бидон.