Мои недавние рассуждения о том что мир меняется привели к интересному разговору. Мой собеседник считает что никаких особенных изменений ждать не стоит. То есть как раз высказывает ту самую мысль, которая меня пугает — что как только эпидемия и кризис подойдут к концу — мир вернется к знакомому нам статус-кво.
Его аргументы вполне весомы:
Действительно, почему мир должен изменяться (тем более сильно и навсегда), что ТАКОГО уже произошло на данный момент?
Ситуация необычная, да, но богатые не обеднели, бедные не разбогатели, государства не распадаются. Вон, даже после Второй Мировой — с ее гигантскими гекатомбами и изменениями границ — мир не так чтоб перевернулся с ног на голову.
А сейчас и того нет — количество жертв коронавируса будет, безусловно, достаточно велико, но всемирной катастрофой не станет. Карантин, с его экономическими последствиями — тоже останется в истории «просто кризисом», так стоит ли рассчитывать на то что «мир никогда не будет прежним» (с)?
Попробую поспорить с этой позицией.
Начнем с совершенно материального.
Помните знаменитую картинку с flatten the curve? Она некорректна — нет никакой прямой линии под которую нужно загнать кривую эпидемии. Там вместо прямой — весьма непростая кривая, тоже растущая (хоть и не экспотенциально, конечно).
Потому что во всех странах, столкнувшихся с эпидемией растет количество коек, ИВЛ-ов, в общем — люди как могут увеличивают эту самую healthcare system capacity. Не так быстро как хотелось бы, не без провалов, но рост есть.
И это не какое-то волшебство, происходящее за счет силы духа. На превращение прямой в кривую роста тратятся финансовые и трудовые: сейчас в мире выпускается такое количество ИВЛ, которое никогда до того не производилось, происходит масса конкурентных исследований по созданию вакцин и лекарств от вируса, используются разные формы предупреждения массовых заражений.
Сейчас это все выглядит просто срочным сооружением дамбы от приближающегося наводнения, но у этих «земляных работ» будут последствия в посткарантинном мире.
Не забываем, что сейчас огромная часть мировой экономики практически перестала существовать: авиапутешествия, туризм, спорт — все это лишилось средств и ресурсов. А медицина и все что с ней связано — эти средства получила и продолжает получать.
И этот новый дисбаланс не прекратится в момент окончания эпидемии.
Генералы ведь готовятся к прошедшим войнам (вон, СССР довоевывал Вторую Мировую до конца своего существования и оставил немножко в наследство путинской России). Новый мир будет продолжать готовится к эпидемиям, как, скажем, мир после 2001-го боролся с террористической угрозой.
И акцент на медицине, вероятно, станет не просто государственной политикой — если в медицинском производстве, индустрии гигиены и лечения будут работать гораздо больше людей, в медицинской индустрии будут вращаться гораздо большие чем сейчас деньги — это как раз изменит мир. Как изменили мир после Второй Мировой успехи авиации и ядерная бомба.
