Советское еврейское счастье
Заметки об истории евреев я перестал писать когда дело дошло до необходимости погрузиться в советский период.
Далекую историю время уже высушило и лишило эмоционального наполнения, а вот про ближайшие сотню лет писать было сложнее — это уже жизнь моих родителей и их родителей. И возможно именно потому я сейчас решил взяться за завершающую часть, тем более что завтра весенний праздник освобождения — Песах.
Советское отношение к евреям довольно сложно описывать, поскольку оно очень сильно менялось на протяжении всего периода существования СССР.
После крушения самодержавия отношение к евреям, казалось, поменяло знак. Государственного антисемитизма не стало, на короткое время возобладал даже государственный филосемитизм — советской власти нужны были городские жители, умеющие читать и писать, и евреи рассматривались как как ценные союзники, совершенно точно не желающие возвращения старого режима.
Евреи в этот период активно рванули в большие города, особенно в те, в которые ранее нельзя было переехать по причине черты оседлости. В послереволюционной Москве (до того закрытой для них, разумеется) евреи вообще стали ВТОРОЙ по численности национальной группой.
Кстати, не нужно думать что это все были сплошные революционеры и люди как-то уж очень сочувствующие новой власти. В огромном большинстве это были вполне себе «просто евреи», без образования, без внятного представления о жизни вне местечек. Да что там — для большинства тогдашних евреев русский язык был неродным. Дома говорили на идиш, а русский выучивался уже в сознательном возрасте.
Собственно, это уже личная история — именно в тот период мой дед по материнской линии приехал в Харьков из крошечного местечка где-то возле Гродно и страшно удивлялся, откуда в городе столько пекарен (а это вовсе были не пекарни, а парикмахерские, точнее — перукарні). А бабушку по отцовской линии — родители сначала перевезли из местечка в украинский городок Шпола, а уж потом она приехала в Харьков учиться в техникуме.
Те годы (не только для еврейской общины) стали огромным миксером, взболтавшим общество. Царское самодержавие сменилось послереволюционным хаосом, власть захватили большевики, устроившие революционный террор. Потом гражданская война, НЭП и индустриализация — и на все это ушло два десятка лет, если считать с начала Первой Мировой.
Период государственной симпатии к евреям оказался коротким — уже в конце двадцатых годов, после заката НЭПа — коммунистическая партия начала выстраивала новые, «сталинские» методы управления страной, и опора на национальные меньшинства перестала быть необходимой.
Евреи в годы большого террора участвовали в нем с обеих сторон — были и палачами, и жертвами. Иногда — попеременно. Тому примером судьба одного из отцов ГУЛАГа — Нафталия Френкеля, который выслужился из заключенных до генеральских званий. Я упоминаю эту мрачную фигуру именно чтоб подчеркнуть что евреи были частью всех событий советского периода. Без исключений.
А потом была война, которая разом перечеркнула весь предыдущий еврейский образ жизни. Массовая миграция из местечек в города, уход евреев от традиций — и раньше меняли образ жизни. Происходила ассимиляция, которой до того препятствовали юдофобские законы. Но то что в еврейской историографии называется Катастрофой или Холокостом — уничтожили этот образ жизни как таковой. Местечки, синагоги, два с половиной миллиона советских евреев — перестали существовать.
После окончания войны и появления на карте Израиля государственное отношение к евреям стало резко ухудшаться — были арестованы и казнены члены Антифашистского комитета (Соломон Михоэлс тайно, остальные после показательного процесса), появилось слово «космополиты», началось «дело врачей», где обвиняемые носили очень характерные фамилии.
В 1953-ем все шло к тому что советских евреев обвинят в космополитизме и сионизме уже не в виде персональных репрессий, а сразу всех — и вышлют в так называемую Еврейскую автономную область. Во всяком случае слухи о подготовке транспорта и акций «народного гнева» уже ходили. К счастью, в начале года умер Сталин, началась борьба за верховную власть и всю историю с делом врачей отыграли назад — арестованных докторов выпустили.
После окончания сталинщины — государственный антисемитизм несколько ослаб, но окончательно выключен не был. Но вот что не ослабло, а стало сильнее и дальше только росло — так это давление на тех евреев, которые исповедовали иудаизм и тех, кто считал необходимым переселиться в Эрец Израэль. В тот момент эти два признака в большинстве случаев совпадали, а в Советском Союзе, даже в его оттепельные годы — свобода выезда и свобода вероисповедания не существовали. Те люди, которые всерьез боролись за эти права — рассматривались как политические преступники. Так появился термин «отказники».
Борьба евреев за возможность выехать из Советского Союза имела очень мрачное последствие в виде новой, самой последней и самой высокой волны советского антисемитизма. Да, евреев стали выпускать (не всех и не сразу) в начале 70-ых, но при этом часть центральных ВУЗов вернулись к практике «процентной нормы» для евреев. Еврейство стало препятствием для карьеры — человек с «неправильной пятой графой» не мог продвинуться по службе (если не вступал в партию). Но даже для партийных евреев существовал стеклянный (деревянный, оловянный) потолок, выше которого еврею подняться было практически невозможно. Фактически, сделав круг, ситуация во многом вернулась к царским законам о черте оседлости.
И, разумеется, это стало еще большим стимулом собираться и уезжать. В результате, в финале СССР и немного после него произошла большая эмиграция — с территории СССР уехала большая часть евреев. И да, из-за специфики расселения еврейского населения в СССР — большинство уехавших были жителями Украинского СССР и затем Украины.