В заметке про кривую роста и посткризисный мир я несколько увлекся и перескочил важный момент в обьяснениях.
Меня критикнули что непонятно выходит — откуда именно возьмутся изменения. Мол, хорошо, нарастили мы производство ИВЛ, и отдали фарм-индустрии еще несколько десятков миллиардов долларов на вакцины, где здесь прогресс-то?
Попробую еще раз, начав с простой исторической аналогии:
После Второй Мировой бурно начала развиваться гражданская авиация. Причем нельзя сказать что ее не было в довоенном мире — самолеты летали, аэропорты принимали пассажиров. Но ничего похожего на тот авиабум, который начался в 50-ых годах — не происходило.
Война изменила эту ситуацию вовсе не одними изобретениями, сделанными для военных. Не забудем — в течении нескольких послевоенных лет одновременно демобилизовалось огромное количество армейских пилотов и инженеров, а авиационные заводы при этом лишились основной массы военных заказов.
Технологии производства самолетов за время войны были уже хорошо налажены — оставалось только переориентировать производство и инженеров для решения задач гражданской авиации и привлечь пилотов к гражданским перевозкам.
То есть — авиационный бум произошел из-за того что ресурсы, которые до того были дорогими и сравнительно редкими — резко подешевели в производстве и эксплуатации.
Медицинский, если так можно выразиться бум — произойдет ровно по тем же лекалам, особенно если период эпидемии не закончится вот прямо сейчас.
В результате него мировая экономика после эпидемии будет иметь:
- Выросшее производство медицинского оборудования. А значит — инженеров, знакомых со стандартами его разработки, спецификой медицинской безопасности и так далее.
- Массовую обеспокоенность населения гигиеной, защитой от инфекции и реакцией на эпидемическую опасность.
- Опыт разработки вакцин и лекарств в кратчайшие сроки. Ах да, не только разработки — но и сверхмассового и скоростного же потом производства.
Вы что, думаете что все эти ресурсы после эпидемии и карантина будут просто так брошены, списаны и все вернется к «обычной жизни»?
Этому добру будет найдено применение. В посткарантинном мире серьезно вырастет интерес к медицинским технологиям, повысится роль врачей в общественной и политической жизни (все же помнят популярность тех же пилотов в фильмах и книгах 60-ых и 70-ых годов?).
Последствия этого будут, вероятно, весьма велики как для общества, хотя в гораздо большей степени — для самой медицинской индустрии.
